В итоге имеем:
1. Пройден годовой курс обучения (два раза в неделю по четыре урока) в одной из лучших на районе гимназий (по московским меркам – средненькой). Занятия велись по комплекту учебников «Ломоносовская школа» издательства ЭКСМО – на мой взгляд, неплохих. Вели занятия шесть разных учителей (у каждого был свой урок – математика, чтение, письмо, психология, физкультура и разные художества).
2. С. за год научился довольно бойкому счёту в пределах десяти (сложение-вычитание), письменным буквам алфавита, правильной штриховке. Вроде бы привык к формату школьного урока в классе.
3. Из четырёх основных преподавателей два по итогам года настроены против С. (не видят его в основных классах гимназии), одна за него и одна скорее за. Та учительница, которая «за», в этом году набирает один из двух основных гимназических классов. Поскольку С., если называть вещи своими именами, заключительное тестирование завалил (набрал меньше баллов, чем ожидали и родители, и учителя; всё произошло на фоне наших внезапных ужасных болезней), она, как мы позже узнали, по своей инициативе общалась с другими преподавателями на тему, не взять ли всё-таки С. в гимназию, несмотря на. Что засчитываем С. в плюс.
В сухом остатке: в гимназию мы в этом году не поступаем, но в (какую-нибудь) школу идём. Психолог гимназии причиной неудачи С. в тестировании считает не интеллектуальные проблемы, а физиологическую незрелость. Выстроен план (кстати, в общих чертах совпадающий с тем, как мы это видели год назад, только теперь он наполнен вполне определённой конкретностью): С. год «спокойно созревает» в «обычной» школе, одновременно раз в неделю дополнительно занимаясь с репетитором из гимназии, а затем поступает туда во второй класс (обычно несколько человек принимают каждый год в порядке текучки). Конечно, некоторые риски (если что-нибудь пойдёт не так, не по плану) сохраняются, и это надо как-то учитывать.