Заключительный этап Всероссийской олимпиады по информатике проходит в два примерно равных по силе заданий тура.
Хотя школьники 9, 10 и 11 классов отбираются в финал раздельно, задания и зачёт по местам там для всех участников одинаковые, общие. Девятиклассникам в таких условиях не очень просто.
В каждом туре максимально можно было получить по 400 баллов, призёрами становились те, кто набирал за два тура больше половины (400 из 800 возможных).
М. в первом туре получила 260 баллов и, чтобы стать призёром, ей достаточно было набрать во втором примерно в два раза меньше, чем в первом. Но она, по её словам, затупила и набрала только 60 баллов (в четыре раза меньше).
Вернулась, поездкой довольная, потому что опыт получила и время хорошо провела, но на себя немного злая.
Очень решительно сказала, что поняла, что может стать призёром, и в следующем году попытается это сделать.
Что было бы совсем неплохо, потому что призёров даже десятого класса без конкурса зачисляют в профильные вузы, и тогда в одиннадцатом классе можно думать не о поступлении, а о вечном.
Ну и задача вполне реальная (хотя и сложная, конечно): из московских призёров и победителей олимпиады этого года львиная доля примерно поровну из СУНЦа и новой школы М., а следующая значимая группа в списке – из её старой школы.
Маленькая недоставшаяся вишенка – призёры получали 30 тысяч рублей, победители олимпиады – 60 тысяч.
В субботу утром с М. и С. поехали к бабушке, а потом М. отправилась к матери, а мы с С. в Тушинскую детскую больницу забирать А. и нашу маму.
Восемь дней в больнице на антибиотиках, жаропонижающих, капельницах прошли очень тяжело. Нервно.
А. ещё не вполне здоров – сохраняется остаточная повышенная температура, он ещё сопливится, покашливает, похудел на пол-кило, но жара нет, нет хрипов, нет рвоты, есть аппетит и интерес к жизни.
Больница оказалась с дружелюбным и опытным медперсоналом (я-то, правда, общался только с не слишком любезной тёткой, принимающей и разносящей по палатам передачи).
Платные услуги больницы оказались демократичными: отдельная палата (рассчитанная, в принципе, на двух детей плюс двух родителей) стóит тысячу рублей в сутки.
Перед госпитализацией я срочно обзванивал все крупные московские детские больницы, чтобы узнать, есть ли там места, и в Морозовской, к примеру, это ценится гораздо, гораздо дороже, а свободных мест не было.
Врачи предписали С. неделю не ходить в садик, чтобы не принести оттуда какую-нибудь заразу для А., потому что у А. сейчас ослаблен иммунитет.
С., правда, и без того какой-то полубольной, так что отдых ему не помешает.
На прошедшей неделе, когда мы остались без А. и мамы, у С. началось заключительное тестирование на подготовительных курсах в гимназии. Результаты пока неутешительные – то ли эта полуболезнь, то ли дополнительный стресс от существования без мамы, а только с папой и с Н., то ли такова суровая правда жизни.